Дневник реаниматолога Глава № 2 ЖЕСТЬ КАК ОНА ЕСТЬ.

*****************************************************

И кто скажите, зверь на самом деле?

И почему противен этот век.

А просто человечнее нас звери…

И зверя нет страшней, чем ЧЕЛОВЕК.

*******************************************************

- Доброе утро слюнявчик! Потирая глаза и зевая во весь рот, сказала я. А в ответ тишина. Приподнявшись над одеялом и оглядев комнату, поняла, что собаки нигде нет.

Спустившись в низ, на кухню и добравшись до плиты, я поставила вариться кофе. - Не могу утром без кофе, чувствую себя какой-то вареной курицей. Посмотрела в окно и увидела этого засранца, он что-то радостно копал на участке. - Наверное искал кость, которая приснилась, а вот мне спалось очень плохо, опять снилась сестра и просила не продавать дом. - Надо наверно на битву экстрасенсов позвонить, я невольно засмеялась, хотя на душе почему-то было тревожно.

И тут, оторвавшись от своих мыслей, я вижу, заходящего в дом ЕГО:

Весь в грязи или нет, вонь такая, что это совсем не грязь, стоит, смотрит мне в глаза, улыбается, а в зубах – О Боже, мышь дохлая.

- Твою ж мать. Началось в колхозе утро.

- Ах ты ж мой добытчик, с натянутой улыбкой прошипела я, пытаясь не начать блевать от вони, и дааааа - это был свежий, соседский навоз, ну говно короче. Я кое как, пытаясь вообще не дышать, тащила Буча в душ вместе с этим мышом, наверно в его понимании- это был наш обед.

- Ну все намылись и если честно второй раз я такого не перенесу. Это выше моих сил.

Допив утренний, из-за Буча остывший кофе, я позвонила на работу и сказала, что иду на больничный. Начальница конечно была недовольна, но предъявить мне нечего, больничный официальный документ подтверждающий мою неработоспособность.

- И так без выходных почти работаю, даже на похороны только три дня дали. Обойдутся без меня недельку. Придумала себе оправдание я и на этом успокоилась.

На благо после сестры остались знакомые в поликлинике и мне без труда, и посещения, открыли больничный лист.

Надо пожить тут немного и принять решение. Не могу я полностью игнорировать просьбы Киры, пусть даже и во сне.

Взяла намытого балбеса, и мы поехали домой, надо было взять себе вещей на неделю, а размеры у нас с Кирой разные, ее вещи мне малы, я гораздо ее крупнее. Приехав в город, я ощутила такую благодать комфорта и даже закралась мысль не возвращаться.

- А ну его, этот дом и этот дневник, там все равно одни ужасы написаны. - Может дома остаться? Но что-то тянуло меня обратно. Мне казалось, что Кира хотела, чтоб я знала, чем она жила и что чувствовала, ведь свою молодость и лучшие годы она отдала мне.

Не много погрустив о комфорте я собрала дорожную сумку, и мы с Бучем поехали назад. По дороге заехали в пару магазинов включая зоо, надо же чем-то кормить пса. Накупила ему вкусняшек, каких-то, хотя я думаю у него свои «вкусняшки» на участке припрятаны, включая навоз.

При подъезде к дому Буч опять меня пугал, лая и сильно виляя хвостом, но может он просто рад что дома? А я тут себе уже всякой мистики надумала.

Ну вот мы и приехали.

Разложив все вещи, я приготовила себе скромный обед из бутербродов и пельменей, готовить совсем не хотелось, да и не люблю я это дело, неблагодарное, потом еще и посуду мой. Ну вот я налопалась от души. - Сейчас бы поспать, но сделала по-другому. Налила себе бокал сухого белого и взяв плед по удобнее устроилась в большом кресле, в гостиной. Взяла дневник со столика и продолжила это увлекательное чтиво:

Работаю я, уже больше года, видела тут не мало, были и скучные дежурства, когда все по плану и в порядке вещей, а были случаи и из ряда вон, когда даже видавшие виды врачи приходят в ужас. Я записывала в дневник в основном боль от потери родителей, мне так было легче, а теперь решила начать новые записи, буду писать уникальные случаи. Вот как раз такой был позавчера, на дежурстве, с него и начну.

- Так, так – это уже интересно. Что же такое случилось? Отпив глоток вина из бокала, невольно в голос сказала я.

Утро в больнице всегда начинается одинаково. Пришел, переоделся, налил кофе и в курилку к сестрам, узнавать новости прошедших суток.

Мне очень повезло с коллективом, мы как одна большая семья и я это очень ценю. Ну конечно не без ругани, но это все мелочи, да и все исключительно по рабочим моментам.

Сегодня дежурю с Васильевичем. Андрей Васильевич, опытный врач, всегда поможет и подскажет если где-то возникают вопросы или что-то не получается. Хороший он в общем и мы все его зовем просто Василич.

Разузнав все новости и получив заряд хорошего настроения, от души посмеявшись, отправляемся на обход и работать, писанина карт и историй занимает большую часть рабочего времени. На это утро у меня было четыре пациента. Дедушка, которого скоровики посчитали мертвым, послеоперационная женщина, такой же мужчина, ну куда же без нее, здравствуй белая горячка. Теперь обо всех по подробней, имен записывать нельзя, это врачебная тайна, так что просто опишу ситуации.

Бедного деда привезла скорая из дома в сопоре « это уже агональное состояние перед смертью», зафиксировав данный факт, его привезли к нам. Ничего экстренного, собрали интубационный набор, включили аппарат ИВЛ и собрались трубить и тут:

Артем «Артем Агосян, родом из Туапсе, работает больше трех лет. Молодой и перспективный реаниматолог. И еще очень красивый», решил трубить без релаксантов посчитав что деду они уже не нужны, хотя показатели монитора были в норме. И вот заводит он клинок в рот, а дед как начнет кашлять, все аж в стороны разбежались. Открывает дед глаза и говорит: - А вы кто? А где я? И что вы делаете? Не совсем понятно пробормотал дед, так как зубы, точнее протезы у него были сняты.

- Дед так ты живой, засмеялся Артем. – Ты не волнуйся, ты в больнице, скоро домой отпустим.

Как оказалась у деда редкая патология, если можно так назвать, он впадал в кратковременные состояния на подобии литаргического сна, тело остывает, дыхания почти нет, но это сон и человек при этом вполне живой. Вот такая хохма. Хорошо, что сразу не похоронили, или того хуже, не сожгли, сейчас это модно.

- Так дедушка на перевод. Сказала я палатной медсестре.

Сегодня со мной дежурили Катя и Наина. Катя у нас, толстушка-веселушка, всегда на позитиве, а Наина более строгая и всегда молчун, но свою работу делает отменно, с ней хоть в огонь, хоть в воду, и медные трубы.

- Сейчас бумаги подготовлю, Катя собирай дедулю, поедет в терапию. Он уже точно не наш клиент.

Поехали дальше, парочка мужчина и женщина привезли две скорые в одно и тоже время с ножевыми ранениями. Мы с начало подумали, что они друг друга порезали, ан нет.

Живут они в разных концах города, только случаи у них идентичные и в одно и то же время произошли. Его сожительница пырнула, а ее сожитель. Обоих прооперировали, жить будут. Заведующий, на обходе не удержался и схохмил: - Ребят, ну раз пошла такая пьянка, может вам пожениться, видите какие вы одинаковые, как две половинки. На такой веселой ноте закончился обход.

Пробегая мимо палат, после обхода, я увидела Катю и сказала:

- Катюш парочка до завтра у нас, понаблюдаем пока, первые сутки после операции все-таки, отдавать еще рано.

- Как скажете Кира Анатольевна, монотонным голосом ответила Катерина.

- И делирий тоже остается. Крикнула я уходя в ординаторскую писать карты.

И это просто начало дня, точнее рабочих суток. Но вроде все спокойно, даже «белка» наша успокоилась, всю ночь орал, а сейчас спит, аки ангел, силы к ночи копит, ведь все демоны просыпаются ночью.

- Да блядь, какой ужас, выругалась я. – Это она называет рядовое утро? Я отложила дневник в сторону.

- Надо еще налить, без ста грамм, это читать невозможно, наверно, когда дочитаю, сопьюсь.

- Если это рядовое утро, то что же будет дальше, что Кира решила об этом написать, я бы не смогла там работать. Говоря сама с собой я налила еще один бокал.

Буч пришел с улицы и побежал к миске, в доме не воняло-чистый значит, это уже было хорошим знаком. Я опять устроилась в кресло, прихватив с собой всю бутылку, чтоб не вылезать из-под теплого пледа. Буч наевшись улегся у ног, и правда, когда он был рядом мне было спокойно. Где-то в глубине души, я начинала любить этого дурака.

- Давай я буду читать в слух, тоже послушаешь? Буч поднял голову, как будто понял, что я говорю.

- Ну тогда слушай:

Ну все карты написаны, пол дела сделано. Сейчас сходим покурим, кружка кофе и пойду к девчонкам на палаты. Я люблю сестрам помогать, их адский труд ник то не ценит. Знаю это не по наслышке, сама была и санитаркой, и сестрой, правда в другом отделении, по легче, чем тут в реанимации.

И вот захожу я в палату, а наша «белка», за то время пока мы ходили курить благополучно проснулась и лежит радостно грызет провода от монитора. Я подбежала, отняла, на благо не успел доесть.

- Ах ты ж мой хороший не ешь наш монитор, он не вкусный и дорогой, за всю жизнь не расплатишься. А он вдруг посмотрел на меня и как заорал:

- Отними у нее пистолет. – У кого? Спокойным голосом спросила я. – Ты что не видишь? Вон ворона на проводах сидит с пистолетом и по мышам стреляет. Мне мышей жалко, отними у нее скорей. – Не волнуйся сейчас отниму, и никто больше мышек не тронет. А тебе поспать надо.

- Кать десять миллиграмм реланиума, пусть поспит, а то не дай бог ворона с пистолетом еще раз на мышей нападет. И повесь ему еще литрушку и пусть капает по быстрее. Вот как-то так проходят будни врачей и весело, и грустно одновременно. Время близилось к восьми вечера. Сижу пишу кары и истории и вдруг раздается телефонный звонок. Звонили со скорой, что бы подготовили палату и чтоб хирурги были на готовы развернуть операционную. Сказали, что везут болевой шок и скорей всего понадобиться ИВЛ. Больше информации не было, ДТП или что, мы не знали.

Они были от нас в пятнадцати минутах езды, так что мы успевали полностью подготовиться. Палату мы подготовили, и всю аппаратуру тоже.

Сидим ждем.

И вот раздается гул сирены, и мы как по стойке смирно стояли и встречали скорую помощь.

Бегом скорая закатила носилки в приемный покой. Тут же подъехала полиция.

- Да что тут происходит? – Что случилось объясните.

На каталке лежала женщина лет семидесяти и просто стонала.
Я подошла и начала с ней разговаривать, оценивая адекватность поведения.

- Что произошло? Вы меня слышите? Где болит?

Это стандартные фразы, а женщина лишь бормотала:

- Ему нельзя в тюрьму, он хороший просто болен.

Ко мне подошел Василич и сказал:

- Заканчивай тут слюни слушать, смотри и делай выводы.

Он откинул одеяло с женщины.

- О боже, как она еще в сознании.

От груди до паха и по окружности до позвоночника, не было кожи, причем и воспаления тоже не было. Все было сделано по всем канонам хирургической практики.

С нее просто срезали пласт кожи, как с поросенка. Я такое только во второсортных ужастиках видела, а тут в реальном мире.

Кожу привезли в рулоне полицейские, но толку от нее не было, ей было не меньше двух дней и прижиться она уже не могла.

Женщину положили в отдельный, стерильный бокс, ведь любая инфекция могла вызвать сепсис. Обложили рану стерильными пеленками и каждые два часа обильно поливали фурацилином, что бы подкожка не сохла.

Приехавшие полицейские рассказали кто совершил это зверство:

- Это сделал ее родной сын, да еще и не один, а с другом. Он ее так лечил мать от пролежней на животе. Они сейчас оба в КПЗ, но не сядут по ходу. Оба состоят на учете в ПНД.

- И кстати скорую вызвал сынок, чтобы спросить, что можно еще сделать ведь пролежни так и не прошли.

- Какой ужас. Да таких убивать надо, а не сажать.

Приходил консилиум хирургов, но мы ничего не могли сделать в нашей больничке. И созвонившись с центром пластической хирургии, а это в другом городе, было принято решение отправить ее туда вертолетом МЧС.

Трубить не пришлось, женщина была в сознании, но постоянно бормотала, как в бреду: - Оставьте его в покое, он хороший, он обо мне заботится.

Это что какая то больная любовь? Я вообще ничего не понимаю. Да и не хочу понимать.

Вертолет прилетел через минут тридцать, женщину благополучно отправили туда где ей точно помогут, но вот с головой уже не поможет никто к сожалению.

Утро, рассвет. А после этой ночи даже спать не хочется. В голове только мысли, что за зверье рядом с нами живет.

- Я захлопнула дневник. От прочитанного у меня тряслись руки. - Это ж надо какой урод. Собственную мать изувечить.

- Как Кира вообще там работала? – Так вообще можно с ума сойти, от этих ужасов.

Надо ложиться спать, но спать совсем не хочется. И решение пришло, само собой. Во дворе есть мангал, пойду разведу огонь.

Огонь горел, стало вокруг тепло и начинался рассвет. Красотища во круг, тишина и только сверчки поют свои песни. Еще немного посидев, я все-таки пошла спать.